Знать, любить, смотреть российское кино!

20/09/2016

Лариса Солоницына

Об истории Музея кино, роли кинематографа в современном мире и новых проектах музея главный редактор журнала «Мир музея» Алексей Пищулин беседует с директором Музея кино Ларисой Солоницыной и главным хранителем музейных фондов Кристиной Юрьевой.

Алексей Пищулин: Как вам кажется, в чём специфика Музея кино? Чем он похож на остальные музеи и в чём его отличие?

Кристина  Юрьева: Первоначальная наша задача была — собирать всё, что связано с историей отечественного ки­нематографа: сценарии, сами фильмы и то, из чего рождаются их замыслы. Первый посыл, естественно, был «со­бирательский». Но потом мы стали ду­мать, как всё это внедрять в практику кинопоказа. Ведь музей и начался с ки­нозала. Попутно сама собой возникла необходимость к этим фильмам соби­рать и предметный ряд.

Каковы же были приоритеты — кинопоказ или собирание фондов?

Кристина Юрьева: Начинали мы с ки­но­пока­зов. Это был музейный отдел Бюро пропаганды киноискусства в Кино­цент­ре. Но наши показы — это не просто репертуарные сеансы, как в ки­нотеатре, здесь все программы склады­вались по некоему музейному, киновед­ческому принципу — мы показывали разных режиссёров, разные направле­ния, подходы к кинематографу в раз­ных странах. Важным было осмысление и подача всего кинонаследия в некоем научном, музейном контексте — для нас каждый кинопоказ был как бы музейным экспонированием: вначале обя­зательное вступительное слово, кино­ведческий, научный анализ картины, позволяющий зрителю увидеть картину другими глазами — как произведение искусства. Именно такая задача была.

Макет для комбинированных съёмок «Карусель детства».
Фильм «Мэри Поппинс, до свидания!» («Мосфильм»; режиссёр Л. А. Квинихидзе,
художник В. В. Пет­ров). 1983 г.
Модель игровой карусели, которая поднимается вверх и улетает.

Кинопоказы на территории Кино­цен­тра имели бешеный успех не только потому, что в те времена мало было таких площадок, где показывали филь­мы хорошего уровня — и зарубежные фильмы, и немое кино, и наши филь­мы, — но и потому, что важна была по­дача фильма.

Если бы в тот момент стоял выбор, что расширять — кино­зал или экспо­зи­цион­ную площадь, как вам кажется, к чему бы склонились тогдашние руководители музея?

Кристина Юрьева: Когда мы были в Кино­цент­ре, у нас было пять кино­залов, в каж­дом шли показы по два в день: ежедневно можно было смотреть до десяти фильмов. У нас было также три выставочных зала, в которых менялись экспозиции каждые три месяца. Мы достаточно успешно справлялись. Но в декабре 2005 года нас выселили оттуда.

Лариса Солоницына: У здания поменял­ся собственник, который никак не пред­усматривал наличие Музея кино на сво­ей территории.

Интерьер будущего музея на ВДНХ

Кристина Юрьева

С. Параджанов. Портрет художника
Анатолия Бадри (Бадриашвили)
. 1983.
г. Тбилиси. Бумага, шариковая ручка.
28,5 × 20. 
А. К. Бадри (Бадриашвили). Портрет режиссёра Сергея Параджанова.
1983 – 2011, Канада. Картон, акрил. 102 × 76.
Работы, полученные на днях в дар от
художника Анатолия Бадри (Бадриашвили), проживающего в Канаде. Рисунок — портрет самого Анатолия, сделанный С. Параджановым в Тбилиси в 1983 году. Во время этой встречи А. Бадри сделал свой эскиз С. Параджанова,
а портрет написал уже в Канаде в 2011 году.

Всё ли удалось без потерь вывезти?

Кристина Юрьева: Да, по дороге мы ничего не потеряли и там ничего не оставили.

И музей перешёл в фазу «складированных фондов» и нулевой активности для внешнего мира?

Кристина Юрьева: Ничего подобного! Здесь, на «Мос­филь­ме», мы сразу рас­паковали все свои ящики и вернулись к обычной деятельности — комплектова­ли новый материал (в конце 2000‐х го­дов как раз был всплеск активности в кино­индуст­рии). Раньше, в конце 1990‐х годов, у нас был бурный прирост фондов, мы только успевали принимать новые поступления, даже осмыслить не могли — было много материала, слиш­ком много, и мало людей. И в конце 2000‐х годов тоже — не грузовиками, конечно, привозили, но всё же...

А удаётся ли организовывать какие‐то выставки, пока нет экспозиционных помещений?

Кристина Юрьева: Мы участвуем в му­зейных проектах — всегда выдаём ма­териалы для разных площадок. Два года назад у нас была большая выставка в Царицыне — «Фридрих и Екатерина». Это был Год России и Германии — и мы сделали гигантскую выставку.

Лариса Солоницына: В прошлом году мы сделали две самостоятельных вы­ставки: «Они снимали войну» — на Поклонной горе — о фронтовых опера­торах, и вторую — в Союзе кине­мато­графис­тов, в Доме кино, — посвящён­ную Владимиру Егорову, художнику кино. Эту мы делали совместно со Стро­гановской академией, выпускником и преподавателем которой был В. Егоров.

Каждый год — независимо от отсут­ствия собственного экспозиционного по­мещения — Музей кино осущест­вляет не­сколько самостоятельных проектов. Этот год, объявленный Годом кино, мы откры­ли большой выставкой в Ханты‐Мансийске, в Музее природы и человека, отправив туда около 250 оригинальных экспонатов (сейчас министерство куль­туры, как вы знае­те, настраивает музеи, чтобы в регионы возили не только копии, но и оригинальные экспонаты). Ещё у нас была большая выставка, посвящён­ная 80‐летию «Союзмультфильма», — в конце прошлого года она открылась на ВДНХ. На этой выставке около 80 про­центов экспонатов из фондов анимации на­шего музея: вся графи­ка — наша. А куклы пре­доставила киностудия«Союз­мульт­фильм».

Звуковые валики для фонографа «Band Forge in the Forest»(запись No8105, Edison Record) и «Band New Colonial March» (запись No8587, Columbia Phonograph Company). США, 1910 – 1915 гг. Валики в фирменной упаковке. Выс. 11 см, диаметр 6 см.

Фонограф — один из первых приборов для механической записи звука и его воспроизведения — был изобретён в США в 1880‐е гг. Томасом Эдисоном.

Валик для фонографа представляет собой полый цилиндр из воско‐винилового состава чёрного цвета, на который произведена запись музыки.

Фотоаппарат для съёмки «в натуральных цветах». Германия. 1903 г. Мастерские W. Bermpohl Kunsttischler. Фотоаппарат редкой конструкции, предназначен для получения цветных фотоснимков по аддитивному методу — путём троекратной съёмки через красный, зелёный и синий светофильтры. При печати кадры совмещались и давали очень качественное цветное изображение. Весь процесс был очень сложным, длительным и трудоёмким.
Снимки известного российского фотографа С. М. Прокудина‐Горского получены этим же методом

А каковы перспективы Музея кино? Какими вы их видите?

Лариса Солоницына: В прошлом году мы получили для музея павильон на ВДНХ (No 36, ранее — павильон «Водное хозяйство») на 49 лет — в долго­сроч­ную аренду по льготной ставке. Сама площадка — ВДНХ — развивается стре­мительно: туда пере­езжа­ет «РОС­ИЗО», там уже сейчас Музей Востока, там пла­нируется открытие киностудии «Союз­мульт­фильм» — и, учитывая создание такого музейного кластера, я думаю, что и через 49 лет никто не будет рас­торгать эти договоры аренды и музеи продолжат там свою деятельность.

И, конечно, у нас большие планы на этот павильон. Там замечательное ме­сто на берегу пруда. И хотя изначально павильон не очень подходит под наши нужды, мы постараемся максимально использовать те возможности, которые он нам даёт. У нас будут три кино­зала внутри — и мы планируем поставить два все­погод­ных поли­карбо­нат­ных экра­на снаружи (в тёплое время года они бу­дут работать как летние кинотеатры, а зимой мы будем использовать их как ре­кламные экраны). Будет и экспозицион­ное пространство, без всякого сомнения. Плюс — зона для фон­до­хранилища и зона для научно‐образовательного ком­плекса, для детей, молодёжной аудито­рии, для взрослых: для людей, которые просто интересуются кино, и для тех, кто полупрофес­сио­нально готов им за­ниматься и что‐то делать (у нас, скажем, сохранились монтажные столы, на ко­торых можно работать с кино­плён­кой, есть и другая техника, которую мы мо­жем предоставить для занятий).

Куклы «Муха», «Коза» и «Улитка» из мульт­сериа­ла «КОАПП»
(Творческое объединение «Экран»). 1984 – 1986 гг.

«Режиссёр и девочка на съёмочной площадке».
Сцена из мульт­фильма «Фильм, фильм, фильм» («Союз­мульт­фильм»; режиссёр Ф. Хитрук). 1968 г.


Может быть, вы планируете и прак­ти­ку­мы для студентов ВГИКа?

Лариса Солоницына: Да, мы будем по­могать ВГИКу. Вообще, и студентов, и педагогов ВГИКа мы рассматриваем как некий ресурс для профессиональ­ной деятельности музея. Мы провели переговоры со ВГИКом — и одна из мастерских кино­доку­мента­лис­ти­ки в качестве дипломной работы будет сни­мать о нас фильм. И то, что мы все нахо­димся территориально так близко, тоже очень важно. Ко ВГИКу при­соеди­ни­ли ещё и Научный институт кино­искус­ства — НИИК, плюс у нас и кино­сту­дия имени М. Горького под боком (в про­шлом году мы подписали с ней партнёр­ское соглашение о проведении совмест­ных акций — мы хотим, конечно, вести и собственную кинопроизводственную деятельность.

Черевички. Деталь игрового костюма.
Фильм «Вечера на хуторе близь Диканьки» («Ночь перед Рождеством», Центральная киностудия детских и юношеских фильмов имени М. Горького; режиссёр А. Роу). 1961 г.
Пластик с перламутровым налетом, роспись, стразы.
Черевички — туфельки Екатерины II, которые кузнец Вакула дарит Оксане.

Старший научный сотрудник музея Э. Р. Малая
готовит к экспозиции костюм д’Артаньяна
(арт. М. Боярский) из фильма «Возвращение мушкетёров, или Сокровища кардинала Мазарини» (режиссёр Г. Э. Юнгвальд‐Хилькевич, 2008 г.).

Лариса Оттовна, а как лично вы «угодили» в этот проект? Это же такая драматическая история...

Лариса Солоницына: Я, честно говоря, до сих пор не готова оценить — по­ложительно или отрицательно — эту перемену в своей жизни. Было внезап­ное предложение от министра культуры В. Р. Мединского, и времени на обдумы­вание не дали. Хотя, честно говоря, это не первый случай в моей профессио­нальной деятельности: главным редак­тором газеты Союза кине­мато­гра­фистов «СК–Новости», которым я остаюсь, я тоже стала за один день. Эта внезапность и такой короткий срок для раздумий от­части и привели к той ситуации, в кото­рой я оказалась. Задача, которую ставил передо мной министр, — открыть музей для посетителей: найти помещение, заняться ремонтом и прочее. Эта задача и теперь остаётся главной.

Рабочий момент съёмок III серии
фильма «Иван Грозный».

Фото В. Домбровского, 1944 – 1945 г. Слева направо: М. И. Ромм (изображает королеву Елизавету), режиссёр С. М. Эйзенштейн, оператор Э. К. Тиссэ

Трон Петра I.
Реквизит к фильму «Юность Петра»(Центральная киностудия детских и юношеских фильмов имени М.Горького; режиссёр С.Герасимов). 1980 г.

Как вам кажется: в сегодняшней ситуации, когда кине­мато­граф очень сильно зависит от коммерческой составляющей (и гораздо меньше — от художественной), не может ли Музей кино поучаствовать в изменении статуса кино, как‐то воздействовать на сознание — не только ВГИКовских студентов, но и обычных посетителей ВДНХ? Может ли музей стать участником мировоззренческих процессов, происходящих в головах зрителей и творцов?

Лариса Солоницына: В концепции музея поставлены задачи для разных катего­ий: для кине­мато­гра­фис­тов мы хотели бы стать некой базой — используя наши фонды, рассказывать молодым специа­листам о том, как и что делалось рань­ше. Зрителям мы хотели бы вернуть лю­бовь к отечественному кинематографу, а отечественным фильмам — вернуть ауди­то­рию. И если говорить о стране в целом — то нам бы хотелось, чтобы кине­мато­граф — а это, действительно, очень мощное средство воздействия — прибли­зился бы к тем образцам, которые мы хра­ним, — направлял, учил и поддерживал.

Когда мы начинали разрабатывать новую концепцию Музея кино, мы вы­брали такое направление нашей дея­тельности, такой слоган: «Знать, любить, смотреть российское кино!» Я считаю, что через знания о кине­мато­графе мы можем пробудить в людях не­кие чувства, побудить их к действию. И мне кажется, что роль Музея кино мо­жет быть именно в том, чтобы попробо­вать вернуть российскому кино его зри­теля, вернуть их в залы, когда там идут отечественные фильмы. Но, конечно, и кине­мато­гра­фис­ты нам тоже должны помочь — чтобы всем нам было что смотреть!

Сергей Эйзенштейн в детстве. 1900‐е гг.

А. А. Тарковский на съёмках фильма «Солярис» («Мосфильм»).
Фото 1971 – 1972 гг.


На обложке: Оскар и Лев
Приз Американской киноакадемии «Оскар» документальному фильму «Разгром немецких войск
под Москвой» (Центральная студия кинохроники; режиссёры И. Копалин и Л. Варламов)
как лучшему иностранному до­кументальному фильму 1942 года.
Это первая и единственная в данной номинации премия, при­суждённая советскому фильму.
«Оскар» был вручён в Голли­вуде в 1943 году советским дипломатическим представителям,
позже перевезён в СССР опера­тором‐документалистом В. Ми­кошей, который передал его
в Министерство кине­мато­гра­фии. Авторы фильма приз так и не получили.
На призе латунная табличка с текстом: «Фильму „Москва на­носит ответный удар“
(американский вариант названия фильма «Moscow Strikes Back») за яркое представление героизма
рус­ской армии и русского народа при защите Москвы, сделанное в условиях чрезвычайных труд­ностей и опасности».
Вертикальная часть приза — из гипса, покрытого бронзовой краской: предполагалось, что после войны она
будет замене­на на традиционную, из позоло­ченного металла. Из‐за холод­ной войны этого не произошло.

«Золотой лев святого Мар­ка» — Гран‐при XVII кинофестива­ля детских и юношеских фильмов в Венеции 1965 года.
Присуждён фильму «Морозко» (Центральная киностудия детских и юношеских фильмов имени
М. Горького; режиссёр А. Роу). Металл, камень.


Фото Алексея Ковалёва
Благодарим Марину Шраменко , Марианну Кушнерову , Светлану Ким , Катю Бочавар и Ивана Ковалёва за помощь в подготовке материала.