Знать, любить, смотреть российское кино!
Лариса Солоницына
Об истории Музея кино, роли кинематографа в современном мире и новых проектах музея главный редактор журнала «Мир музея» Алексей Пищулин беседует с директором Музея кино Ларисой Солоницыной и главным хранителем музейных фондов Кристиной Юрьевой.
Алексей Пищулин: Как вам кажется, в чём специфика Музея кино? Чем он похож на остальные музеи и в чём его отличие?
Кристина Юрьева: Первоначальная наша задача была — собирать всё, что связано с историей отечественного кинематографа: сценарии, сами фильмы и то, из чего рождаются их замыслы. Первый посыл, естественно, был «собирательский». Но потом мы стали думать, как всё это внедрять в практику кинопоказа. Ведь музей и начался с кинозала. Попутно сама собой возникла необходимость к этим фильмам собирать и предметный ряд.
Каковы же были приоритеты — кинопоказ или собирание фондов?
Кристина Юрьева: Начинали мы с кинопоказов. Это был музейный отдел Бюро пропаганды киноискусства в Киноцентре. Но наши показы — это не просто репертуарные сеансы, как в кинотеатре, здесь все программы складывались по некоему музейному, киноведческому принципу — мы показывали разных режиссёров, разные направления, подходы к кинематографу в разных странах. Важным было осмысление и подача всего кинонаследия в некоем научном, музейном контексте — для нас каждый кинопоказ был как бы музейным экспонированием: вначале обязательное вступительное слово, киноведческий, научный анализ картины, позволяющий зрителю увидеть картину другими глазами — как произведение искусства. Именно такая задача была.
Макет для комбинированных съёмок «Карусель детства».
Фильм «Мэри Поппинс, до свидания!» («Мосфильм»; режиссёр Л. А. Квинихидзе,
художник В. В. Петров). 1983 г.
Модель игровой карусели, которая поднимается вверх и улетает.
Кинопоказы на территории Киноцентра имели бешеный успех не только потому, что в те времена мало было таких площадок, где показывали фильмы хорошего уровня — и зарубежные фильмы, и немое кино, и наши фильмы, — но и потому, что важна была подача фильма.
Если бы в тот момент стоял выбор, что расширять — кинозал или экспозиционную площадь, как вам кажется, к чему бы склонились тогдашние руководители музея?
Кристина Юрьева: Когда мы были в Киноцентре, у нас было пять кинозалов, в каждом шли показы по два в день: ежедневно можно было смотреть до десяти фильмов. У нас было также три выставочных зала, в которых менялись экспозиции каждые три месяца. Мы достаточно успешно справлялись. Но в декабре 2005 года нас выселили оттуда.
Лариса Солоницына: У здания поменялся собственник, который никак не предусматривал наличие Музея кино на своей территории.
Интерьер будущего музея на ВДНХ
Кристина Юрьева
С. Параджанов. Портрет художника
Анатолия Бадри (Бадриашвили). 1983.
г. Тбилиси. Бумага, шариковая ручка.
28,5 × 20.
А. К. Бадри (Бадриашвили). Портрет режиссёра Сергея Параджанова.
1983 – 2011, Канада. Картон, акрил. 102 × 76.
Работы, полученные на днях в дар от
художника Анатолия Бадри (Бадриашвили), проживающего в Канаде. Рисунок — портрет самого Анатолия, сделанный С. Параджановым в Тбилиси в 1983 году. Во время этой встречи А. Бадри сделал свой эскиз С. Параджанова,
а портрет написал уже в Канаде в 2011 году.
Всё ли удалось без потерь вывезти?
Кристина Юрьева: Да, по дороге мы ничего не потеряли и там ничего не оставили.
И музей перешёл в фазу «складированных фондов» и нулевой активности для внешнего мира?
Кристина Юрьева: Ничего подобного! Здесь, на «Мосфильме», мы сразу распаковали все свои ящики и вернулись к обычной деятельности — комплектовали новый материал (в конце 2000‐х годов как раз был всплеск активности в киноиндустрии). Раньше, в конце 1990‐х годов, у нас был бурный прирост фондов, мы только успевали принимать новые поступления, даже осмыслить не могли — было много материала, слишком много, и мало людей. И в конце 2000‐х годов тоже — не грузовиками, конечно, привозили, но всё же...
А удаётся ли организовывать какие‐то выставки, пока нет экспозиционных помещений?
Кристина Юрьева: Мы участвуем в музейных проектах — всегда выдаём материалы для разных площадок. Два года назад у нас была большая выставка в Царицыне — «Фридрих и Екатерина». Это был Год России и Германии — и мы сделали гигантскую выставку.
Лариса Солоницына: В прошлом году мы сделали две самостоятельных выставки: «Они снимали войну» — на Поклонной горе — о фронтовых операторах, и вторую — в Союзе кинематографистов, в Доме кино, — посвящённую Владимиру Егорову, художнику кино. Эту мы делали совместно со Строгановской академией, выпускником и преподавателем которой был В. Егоров.
Каждый год — независимо от отсутствия собственного экспозиционного помещения — Музей кино осуществляет несколько самостоятельных проектов. Этот год, объявленный Годом кино, мы открыли большой выставкой в Ханты‐Мансийске, в Музее природы и человека, отправив туда около 250 оригинальных экспонатов (сейчас министерство культуры, как вы знаете, настраивает музеи, чтобы в регионы возили не только копии, но и оригинальные экспонаты). Ещё у нас была большая выставка, посвящённая 80‐летию «Союзмультфильма», — в конце прошлого года она открылась на ВДНХ. На этой выставке около 80 процентов экспонатов из фондов анимации нашего музея: вся графика — наша. А куклы предоставила киностудия«Союзмультфильм».
Звуковые валики для фонографа «Band Forge in the Forest»(запись No8105, Edison Record) и «Band New Colonial March» (запись No8587, Columbia Phonograph Company). США, 1910 – 1915 гг. Валики в фирменной упаковке. Выс. 11 см, диаметр 6 см.
|
Фотоаппарат для съёмки «в натуральных цветах». Германия. 1903 г. Мастерские W. Bermpohl Kunsttischler. Фотоаппарат редкой конструкции, предназначен для получения цветных фотоснимков по аддитивному методу — путём троекратной съёмки через красный, зелёный и синий светофильтры. При печати кадры совмещались и давали очень качественное цветное изображение. Весь процесс был очень сложным, длительным и трудоёмким.
|
А каковы перспективы Музея кино? Какими вы их видите?
Лариса Солоницына: В прошлом году мы получили для музея павильон на ВДНХ (No 36, ранее — павильон «Водное хозяйство») на 49 лет — в долгосрочную аренду по льготной ставке. Сама площадка — ВДНХ — развивается стремительно: туда переезжает «РОСИЗО», там уже сейчас Музей Востока, там планируется открытие киностудии «Союзмультфильм» — и, учитывая создание такого музейного кластера, я думаю, что и через 49 лет никто не будет расторгать эти договоры аренды и музеи продолжат там свою деятельность.
И, конечно, у нас большие планы на этот павильон. Там замечательное место на берегу пруда. И хотя изначально павильон не очень подходит под наши нужды, мы постараемся максимально использовать те возможности, которые он нам даёт. У нас будут три кинозала внутри — и мы планируем поставить два всепогодных поликарбонатных экрана снаружи (в тёплое время года они будут работать как летние кинотеатры, а зимой мы будем использовать их как рекламные экраны). Будет и экспозиционное пространство, без всякого сомнения. Плюс — зона для фондохранилища и зона для научно‐образовательного комплекса, для детей, молодёжной аудитории, для взрослых: для людей, которые просто интересуются кино, и для тех, кто полупрофессионально готов им заниматься и что‐то делать (у нас, скажем, сохранились монтажные столы, на которых можно работать с киноплёнкой, есть и другая техника, которую мы можем предоставить для занятий).
Куклы «Муха», «Коза» и «Улитка» из мультсериала «КОАПП»
|
«Режиссёр и девочка на съёмочной площадке».
|
Может быть, вы планируете и практикумы для студентов ВГИКа?
Лариса Солоницына: Да, мы будем помогать ВГИКу. Вообще, и студентов, и педагогов ВГИКа мы рассматриваем как некий ресурс для профессиональной деятельности музея. Мы провели переговоры со ВГИКом — и одна из мастерских кинодокументалистики в качестве дипломной работы будет снимать о нас фильм. И то, что мы все находимся территориально так близко, тоже очень важно. Ко ВГИКу присоединили ещё и Научный институт киноискусства — НИИК, плюс у нас и киностудия имени М. Горького под боком (в прошлом году мы подписали с ней партнёрское соглашение о проведении совместных акций — мы хотим, конечно, вести и собственную кинопроизводственную деятельность.
Черевички. Деталь игрового костюма.
|
Старший научный сотрудник музея Э. Р. Малая
|
Лариса Оттовна, а как лично вы «угодили» в этот проект? Это же такая драматическая история...
Лариса Солоницына: Я, честно говоря, до сих пор не готова оценить — положительно или отрицательно — эту перемену в своей жизни. Было внезапное предложение от министра культуры В. Р. Мединского, и времени на обдумывание не дали. Хотя, честно говоря, это не первый случай в моей профессиональной деятельности: главным редактором газеты Союза кинематографистов «СК–Новости», которым я остаюсь, я тоже стала за один день. Эта внезапность и такой короткий срок для раздумий отчасти и привели к той ситуации, в которой я оказалась. Задача, которую ставил передо мной министр, — открыть музей для посетителей: найти помещение, заняться ремонтом и прочее. Эта задача и теперь остаётся главной.
Рабочий момент съёмок III серии
|
Трон Петра I.
|
Как вам кажется: в сегодняшней ситуации, когда кинематограф очень сильно зависит от коммерческой составляющей (и гораздо меньше — от художественной), не может ли Музей кино поучаствовать в изменении статуса кино, как‐то воздействовать на сознание — не только ВГИКовских студентов, но и обычных посетителей ВДНХ? Может ли музей стать участником мировоззренческих процессов, происходящих в головах зрителей и творцов?
Лариса Солоницына: В концепции музея поставлены задачи для разных категоий: для кинематографистов мы хотели бы стать некой базой — используя наши фонды, рассказывать молодым специалистам о том, как и что делалось раньше. Зрителям мы хотели бы вернуть любовь к отечественному кинематографу, а отечественным фильмам — вернуть аудиторию. И если говорить о стране в целом — то нам бы хотелось, чтобы кинематограф — а это, действительно, очень мощное средство воздействия — приблизился бы к тем образцам, которые мы храним, — направлял, учил и поддерживал.
Когда мы начинали разрабатывать новую концепцию Музея кино, мы выбрали такое направление нашей деятельности, такой слоган: «Знать, любить, смотреть российское кино!» Я считаю, что через знания о кинематографе мы можем пробудить в людях некие чувства, побудить их к действию. И мне кажется, что роль Музея кино может быть именно в том, чтобы попробовать вернуть российскому кино его зрителя, вернуть их в залы, когда там идут отечественные фильмы. Но, конечно, и кинематографисты нам тоже должны помочь — чтобы всем нам было что смотреть!
Сергей Эйзенштейн в детстве. 1900‐е гг. |
А. А. Тарковский на съёмках фильма «Солярис» («Мосфильм»).
|
На обложке: Оскар и Лев
Приз Американской киноакадемии «Оскар» документальному фильму «Разгром немецких войск
под Москвой» (Центральная студия кинохроники; режиссёры И. Копалин и Л. Варламов)
как лучшему иностранному документальному фильму 1942 года.
Это первая и единственная в данной номинации премия, присуждённая советскому фильму.
«Оскар» был вручён в Голливуде в 1943 году советским дипломатическим представителям,
позже перевезён в СССР оператором‐документалистом В. Микошей, который передал его
в Министерство кинематографии. Авторы фильма приз так и не получили.
На призе латунная табличка с текстом: «Фильму „Москва наносит ответный удар“
(американский вариант названия фильма «Moscow Strikes Back») за яркое представление героизма
русской армии и русского народа при защите Москвы, сделанное в условиях чрезвычайных трудностей и опасности».
Вертикальная часть приза — из гипса, покрытого бронзовой краской: предполагалось, что после войны она
будет заменена на традиционную, из позолоченного металла. Из‐за холодной войны этого не произошло.
«Золотой лев святого Марка» — Гран‐при XVII кинофестиваля детских и юношеских фильмов в Венеции 1965 года.
Присуждён фильму «Морозко» (Центральная киностудия детских и юношеских фильмов имени
М. Горького; режиссёр А. Роу). Металл, камень.
Фото Алексея Ковалёва
Благодарим Марину Шраменко , Марианну Кушнерову , Светлану Ким , Катю Бочавар и Ивана Ковалёва за помощь в подготовке материала.