Кинодата. 75 лет со дня рождения Андрея Миронова

07/03/2016

7 марта исполняется 75 лет со дня рождения великого советского актера Андрея Миронова. Поразительный актерский талант Миронова невозможно ограничить рамками одного амплуа. Выдающихся результатов актер добивался, работая как в комедии и в музыкальном фильме («Берегись автомобиля», 1966, «Бриллиантовая рука», 1968,«Соломенная шляпка», 1974, «12 стульев», 1977, «Обыкновенное чудо», 1978), так и в драме («Фантазии Фарятьева», 1979, «Мой друг Иван Лапшин», 1984).

Миронов. Фото: Кречет В.В


Фильмография Андрея Миронова

  • 1961 А если это любовь? Петр (Дебют в кино)
  • 1962 Мой младший брат Юрка 
  • 1963 Два воскресенья журналист
  • 1963 Три плюс два Роман Любешкин, главная роль
  • 1966 Берегись автомобиля Дима Семицветов
  • 1966 Год как жизнь Фридрих Энгельс
  • 1967 Таинственная стена Сержант Карпухин
  • 1968 Бриллиантовая рука Козодоев Геннадий Петрович – Граф, главная роль
  • 1968 Любить … парень на вечеринке
  • 1968 Урок литературы Феликс 
  • 1969 Похищение
  • 1969 Семейное счастье (киноальманах) Федор Федорович Сигаев Мститель
  • 1969 – 1981 Кабачок 13 стульев (сериал) Пан Ведущий (одни из первых передач), главная роль
  • 1970 Две улыбки (киноальманах) Молодой дедушка
  • 1971 Достояние республики Маркиз (Шиловский), главная роль
  • 1971 Держись за облака Генерал
  • 1971 Малыш и Карлсон, который живет на крыше (телеспектакль) Рулле 
  • 1971 Старики - разбойники Юрий Проскудин 
  • 1971 Тень Цезарь Борджиа
  • 1973 Безумный день, или женитьба Фигаро (телеспектакль) Фигаро, главная роль
  • 1973 Старые стены
  • 1974 Лев Гурыч Синичкин (ТВ) дирижер
  • 1974 Маленькие комедии большого дома (телеспектакль) Алик, Муж
  • 1974 Невероятные приключения итальянцев в России Васильев Андрей, главная роль 
  • 1975 Возвращение … Борис Андреевич Вязовнин
  • 1975 Шаг навстречу (несколько историй веселых и грустных) Кочетков Маркель 
  • 1975 Соломенная шляпка (ТВ) Фадинар, главная роль
  • 1975 Страницы журнала Печорина (ТВ) Грушницкий, главная роль 
  • 1976 Небесные ласточки Селестен / Флоридор, главная роль
  • 1976 Повторная свадьба Илья, главная роль
  • 1977 12 стульев (сериал) Остап Бендер
  • 1977 Между небом и землёй (телеспектакль) Климов, главная роль
  • 1978 Обыкновенное чудо (ТВ) Первый министр
  • 1978 Особых примет нет Глазов
  • 1979 Трое в лодке, не считая собаки (ТВ) Джером, Джи, миссис Байкли, Трактирщик, Пьяница, Дядюшка Поджер, главная роль
  • 1979 Фантазии Фарятьева (ТВ) Павел Фарятьев, главная роль
  • 1980 Назначение (ТВ) Лямин Алексей Юрьевич, главная роль
  • 1981 Будьте моим мужем! Виктор, врач-педиатр, главная роль
  • 1982 Ревизор (телеспектакль) Хлестаков, главная роль
  • 1982 Сказка странствий Орландо – врач, поэт, философ и путешественник, главная роль
  • 1983 Кое–что из губернской жизни (ТВ) … ведущий, поручик
  • 1984 Блондинка за углом Николай, главная роль 1984 Победа Чарльз Брайт
  • 1984 Мой друг Иван Лапшин писатель Ханин
  • 1985 Грустить не надо (ТВ)
  • 1987 Следопыт Санглие (Последняя незавершенная роль в кино)
  • 1987 Человек с бульвара Капуцинов Мистер Фест, главная роль

Об Андрее Миронове. Интервью

Публикация театроведа Анны Гаврюшиной в журнале «Театр» № 3 за 1991 г.

Представить себе Андрея Миронова героем чьих-то мемуаров, говорить о нем в прошедшем времени, размышлять о его ролях как о прекрасных страницах истории нашего театра, думать не о его планах, а о его наследии - невыносимо больно…

АНДРЕЙ МИРОНОВ. ИЗ БЕСЕД

Предлагаемые читателю отрывки из бесед с Андреем Мироновым представляют собой не связанные между собой мысли актера о себе и о своей профессии. В них чувствуется любовь к профессии актера и вместе с тем невеселые раздумья и сомнения. Вообще за ними виден Миронов таким, каким он был в последние годы своей жизни. Мысли актера интересны, наверное, прежде всего своей неприглаженностью, живой интонацией, искренностью, отсутствием какой бы то ни было рисовки. Эта публикация театроведа Анны Гаврюшиной подготовлена на основе магнитофонных записей ее бесед с выдающимся артистом.

Я не могу назвать себя твердым человеком. Наверное, я человек нетвердый. У меня есть какие-то основополагающие принципы. Я имею в виду принцип порядочности, принцип чести, честности. Стараюсь не делать того, чего могу не делать, не говорить того, чего могу не говорить. Но назвать себя глубоко принципиальным человеком, пожалуй, не решусь. Хотя, может быть, в каких-то вопросах у меня проявляется принципиальность. Но я это, возможно, не очень осознаю. Вообще, наверное, когда человек себя осознает влюбленным, умным, талантливым, то он мгновенно становится в позу и «хошь не хошь» начинает рисоваться и стараться чему-то соответствовать. Все-таки, мне кажется, любой человек интересен в непосредственных проявлениях. Вообще, я думаю, что непосредственность - самое необходимое качество в нашей профессии. Сохранение ее и в восприятии себя и в восприятии окружающих очень важно. Любой контроль мгновенно ее уничтожает. Когда человек подходит к зеркалу, он «хошь не хошь» желает ощущать себя лучше, чем он есть на самом деле…

Я, может, иногда делаю вид, но назвать своё состояние согласием с самим собой мне трудно. Меня настораживает в себе привычка к комфортности жизни, к какому-то её определенному уровню. Я восхищаюсь людьми, которые совершенно вне этого, а во власти некоей высшей силы, духовности, и вообще они не замечают внешней стороны своей жизни. Я это замечаю, но ничего поделать с собой не могу, и я этого не пытаюсь скрыть…

Сказать об удовлетворенности? Не знаю, наверное, не могу. Я не хочу по этому поводу кокетничать и рисоваться. Чувство удовлетворенности может возникать какими-то мгновениями, какой-то секундой. Я помню успех того или иного спектакля, успех «Доходного места», успех «Женитьбы Фигаро» в Москве или в Ленинграде, или успех «Фигаро» в Болгарии, где зал стоял в конце и кричал. Успех мой в отдельных концертах. Ощущение популярности, когда не дают сесть в автобус, или бесчисленное количество людей тянут к тебе руки, и ты себя можешь в какую-то секунду ощутить властителем жизни. Но все равно это происходило на долю секунды, потому что потом возвращалось что-то такое, что помогало мне дальше жить…

Иногда, у меня возникает ощущение, что я обманываю. Вроде как Иван Александрович Хлестаков. Наверное, кого-то я и не обманул, но многих обманул. Но, видимо, в этом обмане заложен принцип актерской профессии. Она все-таки в конечном итоге обманывает, изображая страсть, изображая любовь, изображая излишнюю веселость. Все равно это лицедейство…

Мне трудно смириться с мыслью, что для многих зрителей, я это знаю, высшее моё достижение в кино - это фильм «Бриллиантовая рука». Ну мне это очень горько осознавать. Я могу не бить себя в грудь и не признаваться, но мне действительно горько это знать. Не потому, что это какой-то низкий жанр. Нет. Но я думаю, что способен и на что-то иное. И какие-то примеры это подтверждают…

Что меня тревожит? Меня пугает отсутствие огромного количества замыслов, заготовок. Может быть, это в силу моего легкомыслия или просто - это темнота. А может, это и есть проявление успокоенности. Меня спрашивают: «Ваши несыгранные роли?» Я порой теряюсь в ответе. А с другой стороны, я думаю, что мне очень трудно сегодня найти несыгранную роль, которая была бы открытием. В той или иной степени очень многое сыграно. Значит, может быть, этим я так избалован, что у меня это диктует отсутствие истошного желания что-то осуществить. Если взять в целом те роли, которые я сыграл в театре, то, может быть, треть того, что в них можно сказать, я сказал. Но даже если это треть, то все равно это уже очень много. А драматургия, в которой мне посчастливилось работать, говорит сама за себя. Иногда мне кажется, что то, что сделано, сделано на максимуме. А иногда возникает состояние неопределенного желания. Потом в конечном итоге оно во что-то материализуется. С другой стороны, когда появляется возможность «прекрасного ничегонеделания», я мгновенно ощущаю свою ненужность. И этот «аристократизм духа», казавшийся мне интересным и забавным, моментально становится пустым пребыванием. Может быть, поэтому я никогда не находился без работы, и паузы, которые возникали, сразу оборачивались новой работой. Конечно, независящая уже от меня жажда наполненной содержательной жизни всегда присутствует…

Наверное, меня все-таки больше радует процесс, а не результат. И в этом, наверное, основной смысл творчества для меня - в процессе спектакля. И жизнь дает мне именно это…

Самоконтроль - чудовищная вещь в актере, с моей точки зрения. Он убивает все. Евгений Багратионович Вахтангов сказал, что талант - это умение увлечь себя на поставленную задачу. Так вот, как только возникает внутренний контроль, так моментально исчезает подлинное увлечение. Ведь, если мы в жизни чем-то увлечены, то мы действуем или воздействуем на кого-то, полностью отдаваясь своей задаче, не думая в этот момент ни о чем другом. Контроль на сцене - это свойство непрофессиональное, оно антипрофессиональное. Говорят: артист купается в роли. Что это значит? Когда человек купается, то он весь поглощен и упоен счастьем наслаждения водой, солнцем. То же самое происходит, когда дети играют. Их игра прекрасна тем, что они увлечены ею абсолютно, и у них в это время возникает некая своя картина. Так и в актерской профессии. Мне лично самоконтроль очень мешает на сцене. А неопытному молодому актеру тем более. Я еще могу его скрыть за счет наработанного опыта, но все равно, пока меня, грубо говоря, не начинает «нести», роль не идет. Говорят: «понесло», «пошло», - вот это уже и есть отсутствие какого бы то ни было контроля. Мне необходимо на сцене полное отрешение от всего постороннего, поэтому меня моментально сбивает любой шум, я сразу начинаю думать об этом. Но когда полное отсутствие профессионализма накладывается на нечеткое определение для себя задачи и неумение её выразить, то о чем говорить? Ты можешь все прекрасно понимать, но не можешь этого выразить. Уже не говоря о втором плане. Что такое второй план? Наверное, это и есть круг твоих ассоциаций, твое личное…

Все равно наша профессия требует амортизации своей собственной драмы. Естественно, с годами, с появившимися недугами и потерями это становится проще. (Я имею в виду, что за страданиями не нужно далеко ходить, уже не нужно себе придумывать груз чего-то…) Все-таки, в нашей профессии необходимо наличие биографии у актера, наличие пережитого, с одной стороны, а с другой - умение это выразить…

Применительно к актерам часто говорят о «теме творчества». На мой взгляд, «тема» - это какая-то придуманная вещь. Если видна тема, то мне сразу это уже неинтересно…

Мне интересен театр, как форма лицедейства, как праздник. То, что называется - «играешь в охотку» Я не могу сказать, что я каждый спектакль хочу играть. Скорее даже нет, напротив, я все чаще и чаще не хочу играть… Но все равно, когда я играю, то никогда не вижу зрительного зала, не вижу, что за кулисами. Причем даже находясь на эстраде, я этого не вижу. Иначе я не впрыгну в предлагаемую игру…

Но получение удовольствия от профессии - это уже минус. Ощущение того, что замечательно играешь, иногда мне мешает. О том хорошо сказано у Сэлинджера в «Над пропастью во ржи». Когда Холден Колфилд слушает пианиста и не может понять, что мешает полностью отдаться наслаждению его гениальной, грандиозной игрой. Потом он понял, что этот пианист сам знал, что он замечательно играет…

Плучек как-то мне сказал: «Ты слишком профессионален». Хорошо бы чего-то не уметь, а я вроде все умею. Конечно, это не совсем так. Но просто мне нравится все уметь, и вместе с тем, это очень мешает. И тогда я уже начинаю раздражать…

В актере я ценю сочетание интеллекта и таланта…

Но я не очень люблю актеров-критиков на сцене, в которых все от ума. Когда я вижу назойливый, голый темперамент мысли, для меня тогда пропадает нечто живое…

Приходит профессионализм, проходит непосредственность. Слово «мастерство» уже подменяет то, что подлинно. Что замечательно в великих артистах: мастерство в сочетании с детской наивной непосредственностью и верой…

И все-таки, если говорить о чем-то неосуществленном, то это - яркое театрально-музыкальное действие. Это именно то, что живо во мне всегда. Когда я обращаюсь к каким-то песням, любым музыкальным выплескам, во мне просто говорит настоятельная в том потребность. Удастся или не удастся это осуществить, не знаю. Может быть, это так и останется за рамками моей жизни. Но даже, если я что-то успею сделать. То все равно это не будет в полной мере отвечать тому, о чем мечтается…